Дисклеймер: Герои принадлежат Хироюки Такей. Слова принадлежат русскому языку.
Моё только исполнение, и денег я с этого не имею.
Warning :
-время событий - немного после событий фанфика "Пламя", но Лайсерг уже ушёл к X-LAWS
Саммари: Что бывает, когда знаешь о том, что тот, кого ты любишь, любит другого.
читать дальше...Солнце. Ослепительно яркое солнце в ослепительно голубом небе. Сияет так, что глазам больно. Хотя, боль бывает разная, и эта, по сравнению с той,что в сердце, не значит ровным счетом ничего. Глаза слезятся от солнечного света, но выплакать те слёзы, что в душе, не каждому под силу. Она слишком заледенела, и солнце её согреть не может. Слишком много пустоты, бесконечности и темноты в ней скопилось. Поэтому свет приносит только боль.
...Ветер. Ласково треплет голубые волосы, стремясь принести утешение в израненную осколками солнца душу. Наивный. Только разносит ледяную пыль по всем закоулкам. Улетай, тебя уже заждались белые облака. А я побуду один.
Скрип отворяющейся двери. Усмехаюсь. Ну кто ещё может заходить без стука и приглашения? Только ты.
Проходишь в комнату. Настроение явно ни к чёрту - чувствую это даже по твоей походке. Поступь как никогда твёрдая, а шаг - медленный. Чёткий, словно отсчитанный метрономом. Такое ощущение, что не человек идёт, а безвольная, сломанная кукла - никаких эмоций, одни рефлексы.
Снова решил поговорить со мной на старую тему? Конечно.
Только лишь бросив мимолетный взгляд на твоё лицо, сразу можно заметить какую-то горькую решимость в золотых кошачьих глазах, которые никогда не знали слёз, но в то же время видели слишком много боли, слишком много...Теперь её отражение можно увидеть даже в самой глубине чёрных, словно бездна, зрачках. Да и лицо хранит её отпечаток - изможденное, осунувшееся. Сколько дней ты уже не ешь? Странно, а тренироваться продолжаешь. Другой бы на твоём месте уже сдался. Но только не ты.
Губы плотно сжаты. Но даже несмотря на это, думаешь, я не вижу на них кровоподтёков? Сомневаюсь, что ты из тех, кто заглушает душевную боль физической. Зачем тогда кусаешь губы? Наверное, от бессилия... Ведь ты первый раз столкнулся с тем, что не можешь решить с помощью силы.
Словно пощёчина по лицу и удар по самолюбию, нет?
Криво усмехаюсь. Ну, единственное, что ты можешь сделать, разве что перебить всех Х-судей. Хотя, глупо, наверное.
-Мы должны что-нибудь сделать. Нельзя пускать всё на самотёк.-твой голос заметно дрожит - от ярости и волнения.
Ты становишься предсказуемым. Тот, кого раньше не волновали чужие проблемы, теперь не может справиться со своими.
Зато теперь ты знаешь, что такое - страдать из-за другого человека.
Мне лишь жаль, что это не я.
Ты даже не догадываешься, как больно мне было всё это время видеть вас вместе;
Я смотрел, как ты заботишься о нём, как оберегаешь его, и мне безумно хотелось в этот момент быть на его месте... Но твои мысли занимал только он.
А ведь ты почти ненавидел его, когда он первый раз пришёл к нам. Ты не доверял ему...
Так с чего вдруг такие перемены?!
-...Не важно, что он предал нас - его просто ослепил ложный свет...Я...нет, мы должны вернуть его!-и снова боль невыплаканными слезами блестит в твоих глазах.
Какие же мучения наверное сейчас испытывает твоя душа, никогда не знавшая любви, а а теперь не способная смириться с этой утратой! Глядя на тебя я и сам испытываю боль...чёрт возьми, ну почему ты не выбрал меня?! Сейчас бы нам обоим не пришлось так страдать.
-...я виноват в том, что случилось. Я должен был разглядеть его сомнения.-голос звучит уже ровно и глухо.
Ты? Кому-то что-то должен? Знаешь, глупо брать вину на себя. Это был его выбор.
С губ срывается еле слышный вздох, я вновь отворачиваюсь к окну. Казалось бы, я должен испытывать облегчение, даже радость от его ухода. В конце-концов он был нашим "другом" всего лишь пару недель. И то лишь из-за нелепого восхищения им Рю и излишней лояльности нашего лидера.
Тем не менее после происшествия в церкви мы все в полной мере ощутили свою вину.
Разумеется, присоединиться к Х-судьям было его решением, но это значило, что и мы сами где-то допустили ошибку, давшую ему повод усомниться в нас.
...А за окном всё то же небо цвета индиго. Ветер играет с лепестками сакуры, будто насмехаясь, бросает их в лицо случайным прохожим...
-Нам нужно встретиться с Судьями. Если они и вправду выступают за справедливость, то нам удасться убедить их вернуть нам его...
...По небу плывут белые и пушистые облака. На вид такие мягкие, словно пуховая перина...Йо бы сказал : "Так и хочется прилечь и вздремнуть..."
-...Я уверен, он поймет, что был не прав. Хоро, почему ты не слушаешь меня?! Ты что, совершенно не беспокоишься?-в голосе снова слышатся яростные нотки.
Чуть повернув голову, молча разглядываю тебя, полуприкрыв глаза - сжатые кулаки, напряженное и озлобленное выражение лица.
А почему я должен о нём беспокоиться? Кто, собственно, ушёл-то? Наш друг? Мой соперник? Нет.
Твой возлюбленный. Поэтому у меня нет никаких причин о нём тревожиться.
Отвожу глаза. Не могу больше смотреть на тебя и видеть то, что никогда не достанется мне - твои страдания, беспокойство, чувство бессилия...А всё из-за этого ребёнка. Да, несмотря на то, что он был нашим ровесником, он всегда казался младше за счет своих удивленно-наивных больших глаз и хрупкой фигурки.
Так тебя это заводит?! Детская невинность и пугливая робость? Наверное позволяет себя почувствовать ещё круче, да, Тао Рен?!
Как же я устал...Как же я ненавижу вас обоих...Больше всего, разумеется, тебя - за то, что в очередной раз делаешь мне больно. Похоже на свежую рану - ты не даешь ей закрыться, снова и снова пуская кровь - приходя сюда и вновь начав этот разговор.
Господи, когда же ты наконец прекратишь свою глупую игру с моим сердцем?!
Ненавижу тебя...Ненавижу и люблю больше всего на свете. В этом, наверное, моя ошибка. Но и ты хорош! "Мы должны вернуть его...это я во всём виноват...Судьи нас поймут..."
Неужели это тот Рен, которого я знал? Уверенный в себе, рассудительный и собранный...Ты был нашей опорой, нашим стержнем, но из-за любви к этому ничтожеству ты превратился в тряпку...Вот ещё один повод для ненависти.
-Вернуть, вернуть...-словно со стороны слышу свой ядовитый шёпот.-Может он сам не хочет возвращаться! Только не говори, что не видел, как он смотрит на этого высокого блондина. Может ты ему больше не нужен!...
Честно говоря, я не хотел. Не хотел, чтобы эти слова вырвались наружу. Но это случилось, не знаю, от бессилия ли, от зависти ли...В любом случае, это было лишь блефом, провокацией, попыткой превратить желаемое в действительность. Снова обрести надежду, что со временем ты его забудешь...
-Ты!...-хватаешь меня за рубашку. Пальцы побелели от напряжения и ярости.
Задыхаясь, хватаешь ртом воздух, но не знаешь, что сказать в ответ. Правильно...нечего. Несколько секунд грустно смотрю на твоё лицо. Ну почему ты не можешь понять, как необходим мне?!
И вдруг я делаю то, за что ты можешь ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь. Наклоняюсь к тебе и целую в губы. Вижу твоё секундное замешательство, а затем ты отталкиваешь меня. Скривившись, словно от боли, подносишь пальцы к губам. Хех. Тебя обжег мой поцелуй? Лёд, знаешь ли, очень холодный...
-Зачем ты это сделал? - тихо так, с болью. В потемневших глазах - растерянность, непонимание, злость...
Пожимаю плечами - "Захотелось". А что я могу ещё ответить? Или мне нужно упасть перед тобой на колени, покаяться, сказать, что без тебя мне свет не мил? Окончательно растоптать своё сердце? Нет уж. Не хочу лишний раз проявлять перед тобой слабость. Это ничего не изменит. А я хочу хотя бы выглядеть абсолютно уверенным в себе человеком, который не умеет ни грустить, ни сожалеть.
Ох, как сверкают твои глаза...Ты бы ударил меня, если бы захотел.
-В чём дело, у тебя что, совсем нет сердца?!
Улыбнувшись, отворачиваюсь к окну и провожаю взглядом стремительно удаляющиеся облака. Улыбка - лишь маска, чтобы скрыть слёзы.
-Есть. Только оно ледяное. А лёд, знаешь ли, очень легко разбить...
читать дальшеЗадумывались ли вы когда-нибудь о смерти? Не раз, я думаю.
Наверное вы представляете себе яркий свет, тело рассыпается мириадами звёздных искр, которые тёплый ветер разносит по космосу...Вы представляете себе чувство покоя, сознания того, что поступили правильно и мужественно... Я думаю, что именно так вы представляете себе смерть.
Глупцы! Несчастные! Ничтожество!
Вы не знаете ничего. Вы ничего не знаете и всё равно желаете смерти?!
Мне жаль вас!... Вы хотите шагнуть в чёрную пропасть, теряясь в догадках, что будет дальше! Вы хотите испытать ТАКУЮ боль? Боль, которую человек не в силах вынести!
Плоть, кровь, всё это дал нам Бог...Для чего? Чтобы человек смог в полной мере ощутить своё несовершенство? За этот неразумный шаг Создателя распяли Сына Божьего. А я поклялась стать новым Мессией...
Физическая боль - ничто...Я столько лет выношу её внутри Железной Девы, что уже привыкла...Теперь это часть меня.
Я чувствую боль, это доказательство того, что я живу...
Но сейчас я говорю не о физической боли.
Я говорю о моральных муках! Десятки тысяч острых клыков впиваются не в сердце...они разгрызают душу на части, выискивая всё самое тёмное...самое мелочное... Самые похотливые мысли, самые низменные и плотские желания...
Они находят всё то, что скрыто в сумерках вашего сознания...
И вы больше не можете скрывать правду от самих себя.
Кем вы были. ЧЕМ вы были.
И каждый попадает в Ад. Какими бы ни были его грехи, тяжкими ли, или же неосознанными. Грех есть грех. А самый большой грех-это Жизнь.
Ставьте, ставьте кровавый крест на контракте Дьявола.
Что? Хочется кричать? Кричите, никто вас не услышит...
Хочется плакать от бессилия? Плачьте, никто вас не утешит.
Но я могу вам помочь. Я возьму ваши грехи на себя.
Только мой Суд может принести вам настоящий покой.
Что-то есть в тебе такое : неуловимое, дразнящее, яркое... Это не каждому дозволено увидеть, потому что ты свято охраняешь свою душу, не позволяя никому коснуться её, разделить вместе с тобой твои счастье и боль.
Ты не разрешаешь себе сблизиться с кем-то, потому что боишься, что, вторгнувшись в твой маленький мир, он может в одночасье разрушить стены, которые ты возводил годами для того, чтобы отгородиться от окружающего мира.
Ведь ты боишься его.
Такого огромного, величественного, беспощадного. Безразличного к судьбе своих обитателей.
По-своему ты прав. Мир сломал многих.
Но, знаешь, когда-то я думал так же, как и ты - и ненависть рождалась и крепла во мне с каждым днём, отравляя и уничтожая всё остальное.
Знаешь, каково ощущать, как умирают чувства? Будто беспощадное пламя пожирает всё, не оставляя и следа. И ты сжимаешься от невероятной боли, такой, что даже физическая не в силах её перекрыть.
Так ломается сознание.
Затем, когда пламя в душе утихает, остается только пепел, и странная пустота, которая, тем не менее, давит на сердце как камень.
Так пробуждается одиночество.
Потом сквозь пепел, эту "благодатную" почву, орошаемую слезами, которым я никогда не позволял вырваться наружу, пробиваются первые ростки, и через некоторое время их сплетение так плотно, что сквозь него не может проникнуть ни один луч солнца.
Так рождается ненависть.
И пока эти ростки не пробились наружу, чувствуешь себя мёртвым, будто балансируешь на грани между сном и реальностью – без чувств, без эмоций, без души.
Но я думаю, что ты знаешь это не хуже, чем я.
Вот только мне удалось разорвать эту цепь и сделать шаг навстречу свету, а тебе это ещё только предстоит. Потому что ты всё ещё живешь вчерашним днем, боишься снова обжечься пламенем мира, который однажды уже причинил тебе боль.
Надеюсь, что когда-нибудь я помогу тебе преодолеть этот страх, и мы вместе шагнем с тобой в завтрашний день. Я клянусь, что буду держать тебя за руку и никогда не отпущу.
Потому что я – первый, кому ты доверился.
Как сейчас, помню эту ночь.
Взошедшая луна серебрила верхушки деревьев и медленно проплывающие в небе черные облака. Неудержимый ветер взвивал в воздух хлопья снега и бросал его на покрытую ледяной коркой землю.
В такие ночи я не могу уснуть. Просто стою у окна и думаю, как было бы здорово стать ветром, свободным и диким. Потому что никто не может противостоять силам природы, никто не может ей приказывать, никто не может её подчинить. А я хочу быть свободным…
В этот момент тихо скрипнула дверь. Это был ты.
Сонно трущий руками глаза, как ребенок, которого разбудили первые звуки грозы. Впрочем, ты и есть ребенок… Только душа у тебя взрослая.
Но взгляд всё ещё кристально-чистый, совсем ещё детский…
Да и кто, как не ребенок, может так искренне радоваться или ненавидеть весь мир?
Ты робко остановился на пороге, не решаясь войти, и тихо сказал, что не можешь уснуть.
Я пригласил тебя сесть и рассказать о том, что тебя беспокоит.
Ты нерешительно прошел в комнату и присел на краешек кровати, опустив глаза и вцепившись руками в колени. Пальцы побелели – первый признак того, что тебе очень тяжело заговорить.
Пытаясь успокоить, я положил руку на твое плечо, и тут ты заплакал.
Захлебываясь от слез, ты говорил о том, что очень скучаешь по родителям, и тебе очень плохо без них. В эту минуту ты выглядел таким хрупким и беззащитным, что я просто инстинктивно подался вперед и обнял тебя. Сперва ты отшатнулся, но потом прижался ко мне и заплакал ещё сильнее, вцепившись руками в мою одежду.
Сердце защемило от нежности, которую я испытывал в этот момент – если бы это было возможно, я бы хотел забрать всю твою боль себе.
Не помню, сколько я просидел так, держа тебя в своих объятиях и мерно баюкая. Но ты уснул, все ещё всхлипывая и глубоко и прерывисто вздыхая. Моя одежда вся промокла от твоих слез, но ты не отпускал мою руку. А я не мог потревожить твой сон.
Мы сидели так до рассвета.
Следующая ночь была безлунная и теплая, насколько это возможно для зимней ночи. Ветер уже не пел свою безумную песню, а лишь тихо кружил в воздухе осыпающийся с деревьев снег, но мне всё равно не спалось. Полуприкрыв глаза, я пребывал в каком-то полузабытье, когда услышал, что отворяется дверь.
Это снова был ты. Печальнее, чем обычно. Прекрасные изумрудные глаза покраснели, на щеках были видны влажные полосы. Ты снова плакал.
Без слов, подойдя к моей кровати, ты присел на краешек, сложив руки на коленках. Затем, чуть помедлив, глубоко вздохнул и положил голову мне на колени, прикрыв глаза, обрамленные длинными бархатистыми ресницами.
Я улыбнулся, гладя тебя по волосам. Понимаю, как тебе сейчас сложно. Ты ищешь ласки и заботы, и поэтому совершаешь поступки, на которые бы раньше не решился. Тебе трудно переступить через себя…и всё же, ты пришёл. Странно, что ты выбрал меня… Но я ценю твоё доверие. Это самое дорогое, что у тебя есть, и ты делишься этим со мной. Спасибо тебе, Лайсерг.
В этот раз ты уснул быстрее. Подумав, я взял тебя на руки и переложил на кровать, решив, что так тебе будет удобнее. Осторожно, чтобы не разбудить, я прилег рядом, глядя на твое лицо. Прядь непослушных волос упала тебе на глаза и я, еле ощутимым прикосновением, убрал её. Твои ресницы слегка дрогнули, но ты не проснулся.
Выражение твоего лица было таким умиротворенным, будто впервые за множество дней тебе снится хороший сон. Это вызвало у меня невольную улыбку. И вдруг ты прижался ко мне. Неосознанно, во сне, но ты искал защиты, сжав в кулачке мою рубашку и уткнувшись носом в моё плечо. Обняв тебя одной рукой, а другую заложив за голову, я смотрел в потолок. В моей душе зарождалось чувство, которого я не испытывал раньше. Хотелось защищать и оберегать тебя…Быть может, это то самое чувство, которое остальные люди называют Любовью.
Ты стал приходить каждую ночь. Уже уверенно забираясь на кровать, ты уютно устраивался в кольце моих рук и самозабвенно рассказывал о том, как у тебя прошел день, о том, сколько бутербродов Хоро Хоро съел за завтраком, что сказал по этому поводу Рю, и о чём-то ещё. Я с улыбкой слушал тебя и радовался тому, что ты постепенно раскрываешься, и барьер, которым ты отгородился от мира, начинает таять.
Наши отношения перешли на новый уровень и крепли с каждым днём. Я чувствовал себя так, будто охраняю пламя свечи, которое может погаснуть от любого, даже самого слабого дуновения ветра-судьбы. Но в то же время я сам был ветром, дерзким и своевольным. Поэтому мне было страшно.
Могут ли быть вместе ветер и пламя?
Йо однажды пришел ко мне, когда ты и остальные ушли на прогулку. Он был необычайно серьезен – не было ни следа той беззаботности, которая, казалось, не покидала его даже в тяжелые времена. Я знал, о чём он будет говорить со мной и уже настроился на ответы, но Йо вдруг улыбнулся: полувесело, полупечально, и сказал только одну фразу, которая врезалась мне в память навсегда.
«Никогда не причиняй ему боль»
Конечно, я бы никогда не смог этого сделать. Чем-то напоминает то, как пытаешься удержать снежинку на ладони. Одно неверное прикосновение – и такой хрупкий, причудливый узор будет разрушен. Но снежинка – это лёд…Даже в суровое время лёд может вынести всё, что преподносит ему судьба. Его будущее определено – растаяв, он может просто дождаться новых холодов, и стать намного сильнее, чем раньше…
А ты был пламенем. Которое я слишком боялся погасить…
Однажды, когда рассвет ещё только коснулся своими лучами крыш, ты пришел в мою комнату и с видом счастливого ребенка, который доверяет близкому человеку свою самую сокровенную тайну, позвал меня гулять.
Идя с тобой по окрашенному алыми полосками света зимнему городу, я чувствовал странное спокойствие. Воздух был настолько прохладен и чист, что от него наворачивались на глаза слёзы. Хотя может быть, они были от восходящего над городом солнца. А может – от счастья.
На твоих щеках от мороза играл румянец, а взгляд искрился также ярко, как и выпавший снег, глухо поскрипывающий под ногами. Остановившись, ты с восторгом наблюдал восход солнца. И тут пошёл снег.
Пушистые белоснежные хлопья падали с неба, кружились в воздухе и ложились на землю. «Наверное, если Ангелы существуют, - думал я, - сейчас они летают над нами и роняют свои перья…Перья, такие хрупкие и нежные, танцуют в бесконечном вальсе, а затем становятся снегом,…Наверное, это так.» А глядя на тебя, я верил, что Ангелы есть.
Ты протянул руки к небу и вдруг рассмеялся. Этот тихий, переливчатый смех я тоже сохраню в своём сердце. Он всегда будет напоминать мне об этом счастливом дне, когда ты, озаренный лучами солнца, радовался снегопаду, открывая свое сердце миру.
-Иду, - улыбнулся я и направился к тебе, спрятав озябшие руки в карманы и прислушиваясь к небывалой тишине, царящей вокруг, нарушаемой лишь монотонным поскрипыванием снега под ногами.
Наверное, ты не знаешь, но в ту минуту я увидел в твоих глазах не прежний робкий огонёк, а настоящее пламя. Пламя, которое может не только быть светом одинокой свечи, а может стать бушующим огненным вихрем, способным растопить любые снега. Ты сам ещё не знаешь о своих силах. Может, это и хорошо.